Курс доллара по 90: Экономика России и благосостояние россиян — две несвязанные реальности
Курс рубля в диапазоне от 80 до 90 за доллар в текущих условиях является оптимальным и для бюджета, и для импортеров, и для экспортеров, заявил вице-премьер Андрей Белоусов в кулуарах ПМЭФ. В последние недели российская валюта существенно ослабила свои позиции и в середине июля даже пробивала отметку в 85 за доллар, но, по мнению Белоусова, это не тренд, а «коррекция», и такой курс является вполне комфортным.
- Advertisement -
«С моей точки зрения, сейчас рубль находится в более-менее комфортной, оптимальной для экономики зоне. Эта зона, на мой взгляд, сейчас 80−90 рублей за доллар. Она комфортна и для бюджета, и для экспортеров, и импортеров», — заявил он.
При этом в прошлом декабре тот же Белоусов называл цифры поменьше — тогда, по его словам, оптимальным для России был курс в 70−80 рублей за доллар.
Российские финансовые власти с самого начала кризиса были против излишнего укрепления рубля, ведь более дешевый рубль означат больше поступлений от экспорта в бюджет. В то же время, импортерам также приходится отдавать за товары больше денег. А в условиях восстановления импорта падение курса доллара для простых россиян означает одно — дальнейший рост цен. Получается, что то, что комфортно, по мнению финансовых властей, для экономики, может быть совершенно некомфортно для граждан.
За последний месяц курс рубля к доллару существенно ослаб и опустился до уровней более чем годовой давности. В среду, 14 июня, доллар на Московской бирже поднимался выше 85 рублей впервые с апреля 2022 года. При этом еще в конце апреля — начале мая он укреплялся до 75 за доллар. Судя по словам Белоусова, правительство такое положение вещей вполне устраивает, более того, они могут позволить рублю падать и до 90.
Однако, как считает финансовый аналитик Дмитрий Голубовский, для независимой экономики, которую сегодня должна выстраивать Россия, нужен не слабый, а сильный рубль.
— Белоусов говорит о том, что комфортно с точки зрения того, за что он отвечает в правительстве. Он отвечает за то, чтобы с бюджетом все было в порядке, за комфорт крупного бизнеса, а это преимущественно экспортеры, и за раздачу государственных денег промышленности. Со всех этих точек зрения чем слабее рубль, тем лучше.
Но в прошлом году Белоусов говорил, что оптимальный курс — 70−80. В этом — уже 80−90, а в следующем будет 90−100 и так далее. Структура нашей экономики такова, что бесконечное ослабление рубля ей выгодно. Но есть и те, кому оно невыгодно. Первые — это любые компании, которые хотят долгосрочного развития и которым требуется создание и модернизация производственных мощностей, что связано с импортным оборудованием. Для них ослабление курса рубля — катастрофа, потому что они вкладывают деньги в валюте, но выручка из-за девальвации падает.
А вторые — это, конечно, население. Вам ведь не хорошо от того, что импортные товары дорожают? Тем более, что рост цены импорта сказывается и на совершенно отечественных товарах. Потому что наверняка у них есть какие-то производственные линии и процессы с импортными составляющими.
С точки зрения Белоусова и его сферы ответственности этот курс оптимальный, но хотелось бы уверенности, что такой курс продержится хотя бы год-два. И, кстати, я бы отметил, что теперь наш основной торговый партнер — Китай, поэтому с точки зрения инфляции нужно смотреть на курс рубль/юань, а он пока стабилен в районе 12 рублей за юань. Вот если он ослабеет, тогда ждите инфляции.
«СП»: Нужно ли ориентироваться только на экспортеров? Может, нужно укреплять рубль, чтобы больше заниматься развитием?
— Сегодня мы действуем в рамках старой экономической модели, в которой выгодно ослабление рубля. В этой модели мы являемся периферией европейской экономики. Но мы больше не можем быть ее периферией, потому что нас, грубо говоря, послали. Теперь мы должны привыкать жить сами по себе. Дешевых европейских денег нет, но это дает новые возможности развития.
Вот с этой точки зрения слабый рубль — это плохая идея. Он должен быть адекватен задачам развития. Задачи развития подразумевают не вывоз капитала, а ввоз технологий, оборудования и даже специалистов в страну. Для этого вам нужна сильная валюта.
У нас же хронически позитивное сальдо торгового баланса, а это значит, что мы продаем больше, чем покупаем. Такая страна должна либо накапливать жир, то есть резервы, которые у нас теперь отняли, либо вывозить капитал. Раньше мы в этом режиме и функционировали — зарабатывали больше, чем потребляли, а капитал либо копили, либо вывозили за рубеж. Но сейчас ситуация фундаментально изменилась, элите ехать некуда и накапливать валютную выручку негде.
Нам нужно менять экономическую политику и научиться жить с торговым балансом, близким к нулю. Да, это лишит нас такого инструмента контроля валютного курса, как продажа выручки экспортерами. Но нам нужно менять систему управления, и тогда рубль у нас может стать качественно другим, ослабление для него станет невыгодно. В идеале нам нужен дефицит платежного баланса. Это нормально для страны, которая развивается сама, потому что она привлекает деньги извне, но до этого нам далеко.
Заведующий кафедрой «Финансовые рынки» Российского экономического университета имени Плеханова Константин Ордов поясняет, что без кардинальных перемен в экономике озвученный Белоусовым курс является оптимальным, но есть риск не удержать его в этом коридоре.
— Экономика включает много участников, интересы которых существенно отличаются и даже противоречат друг другу. Поэтому необходим сбалансированный и компромиссный курс валюты. Обычно он формируется в экономике с помощью рыночных инструментов — это валютная выручка, спрос на валюту, эмиссия нацвалюты. Сейчас сложилась уникальная ситуация, когда сохраняются ограничения на валютном рынке, что исключает с него спекулянтов, поэтому правительство и ЦБ могут установить практически любой курс рубля в широком диапазоне.
Если говорить о бюджете, заложенный в него дефицит в три триллиона рублей уже превышен. Мы считали, что при текущей конъюнктуре на наши экспортные товары эти три триллиона достаточно комфортно можно восполнить при курсе порядка 87 рублей за доллар. То есть диапазон 70−80 уже становится невыгоден для правительства и бюджета.
Для экспортеров также чем слабее рубль, тем лучше. К тому же сейчас, насколько я знаю, компаниям разрешили не репатриировать, то есть не продавать валютную выручку. У властей есть очень существенный запас влияния на рубль с точки зрения его потенциального укрепления, достаточно снова вернуть требование по продаже валютной выручки, но пока этого не делают.
«СП»: Но есть ведь еще импортеры и простые россияне…
— Да, импортеры и граждане, конечно, заинтересованы в том, чтобы рубль был как можно крепче, так как это позволяет снизить инфляционные процессы и сделать импортные товары более доступными. Но нужно понимать, что у нас большой госсектор и значительный процент населения, который получает госдотации и соцвыплаты. Все это должно быть гарантировано и покрываться из бюджета. Соблазн ослабить рубль и воспользоваться дополнительным денежным потоком для того, чтобы выполнить эти гарантии, у властей всегда был высок, и к этому инструменту периодически прибегали. Но у нас еще есть Фонд национального благосостояния, который измеряется триллионами рублей и создает поддержку курсу.
Так что, с учетом вышесказанного, курс в диапазоне 80−90, пожалуй, действительно является компромиссным. Если, конечно, не будет ухудшения мировой конъюнктуры, которого исключать нельзя. Инфляция у нас остается высокой, а первые звоночки рецессии в Европе и США уже прозвучали. Если ситуация ухудшится и начнется кризис, то подойти к этому времени, потратив все резервы, будет для нас очень опасно. В этом случае может начаться уже неконтролируемое ослабление рубля.
Мы уже видим прогнозы и 100, и 105 рублей за доллар. Вот такое ослабление курса совершенно точно негативно скажется как на инфляции, так и на экономической активности в целом. Сейчас бизнес чувствует предсказуемость и готов расширяться, а вот неопределенность может обойтись слишком дорого. Поэтому чрезмерно играть с курсом рубля нельзя. Но у властей есть все инструменты для того, чтобы удерживать курс в диапазоне 80−90. Дальнейшее его падение невыгодно никому.
«СП»: А в каком случае курс рубля можем упасть до 100 и ниже?
— Курс за 100 рублей за доллар мы можем увидеть в случае нарастания внутренних финансово-экономических проблем в России. Либо он может стать результатом неразумной денежно-кредитной политики. Я уже говорил, что сейчас у нас есть соблазн немного девальвировать рубль, чтобы решить бюджетные проблемы. Но есть и другой инструмент — запустить печатный станок. Однако лучше нам от этого не станет — курс-то останется прежним, но в результате инфляционных процессов рубль все равно подешевеет.
Но мне кажется, что курс 105−110 — маловероятный сценарий потому, что валютные спекулянты сейчас не допущены на рынок. И если угроза такого падения будет нарастать, власти могут снова обязать экспортеров продавать валютную выручку. На самом деле это очень существенный инструмент, который по нашим подсчетам вообще может вернуть курс рубля к 70 за доллар. Но, как видим, этого власти не хотят для сохранения баланса бюджетной системы и баланса между экспортерами и импортерами.