Закон — что дышло. Процесс по делу об изъятии земель в Краснодарском крае развяжет прокуратуре руки
Судебное разбирательство по иску Генеральной прокуратуры РФ к собственникам земельных участков в поселке Ольгинка Краснодарского края всё больше напоминает старый свитер с торчащими нитками. Потяни за любую — и петли начнут распускаться ряд за рядом.
- Advertisement -
Напомним, судебный процесс по признанию недействительными сделок с земельными участками на территории бывшего пансионата «Ольгинка» был инициирован по запросу заместителя Генерального прокурора России Игоря Ткачева в интересах Краснодарского края.
Заседание, проходившее 18 августа в Туапсинском районном суде, было эмоциональным, местами даже бурным. Начнём с того, что в самом его начале из зала был удалён один из адвокатов. Александр Толстиков попросил суд огласить документы, подтверждающие, что один из новых участников, привлечённых к процессу, был об этом своевременно извещён. Речь шла о почтовой повестке, телеграмме или электронном письме. Судья ходатайство отклонил, Толстиков в ответ на это заявил ему отвод. И был удалён из зала суда. Причём сразу до конца процесса. То есть — с концами.
— Гражданский процессуальный кодекс не предусматривает возможности для судьи удалять кого-то до окончания рассмотрения дела. Можно удалить только до конца заседания. А тут получается, что на следующее заседание он меня вправе не пустить. Я, уже, конечно, подал жалобу в квалификационную коллегию судей Краснодарского края. Потому что это очевидное нарушение прав моего доверителя на судебную защиту и юридическую помощь. Что мы, конечно, не могли оставить без внимания, — отметил Александр Толстиков.
Затем в ходе заседания представитель прокуратуры дважды (подчеркнём, дважды!) обратил внимание присутствующих на процессе журналистов на то, что прокуратура в исковом заявлении требует только признать последние сделки с землёй в Ольгинке недействительными. В иске прокуратуры не содержится требований о сносе каких-либо строений или о выселении собственников. Это, кстати, чистая правда. Таких требований в иске Генпрокуратуры нет. Но зачем так настойчиво акцентировать на этом внимание? Адвокат Юрий Пустовит усматривает в этом явный подвох.
— В рассматриваемом деле предъявлены требования по незастроенным земельным участкам, за исключением одного, на котором находится дача генерала Соколова, которая является памятником архитектуры. Все остальные участки не застроены, свободны. Но, если мы оглянемся назад и вспомним аналогичное дело по Шепси, то увидим, что прокуратура пошла по тем же лекалам. Она тогда тоже сначала обратилась с иском, касающимся незастроенных земельных участков. Это был первый этап. А вторым этапом она обратилась с иском о сносе уже застроенных земельных участков. Соответственно, мы опасаемся, что в нашем деле прокуратура применит те же самые подходы. И, уже откатав практику и подходы по изъятию незастроенных земельных участков, пойдет дальше, будет требовать сноса совершенно законных построек по всем лицам, которые являются владельцами земельных участков. Если эта практика состоится, если требования прокуратуры будут удовлетворены, практически все земельные участки, все объекты недвижимого имущества, не имеющие прямого отношения к санаторно-курортной деятельности, могут быть изъяты, а строения, причем абсолютно все, могут быть снесены в границах муниципальных образований Туапсинского района в Новомихайловке, в Шепси, Гизель Дере и прочих населенных пунктах, которые, по мнению администрации района, на данный момент располагаются в границах курорта.
Это мнение разделяет и член экспертного совета по особо охраняемым природным территориям Краснодарского края, член совета по правам человека и развитию гражданского общества при губернаторе Краснодарского края Евгений Витишко. Он также полагает, что, если исковые требования будут приняты и удовлетворены, у всех жителей Краснодарского края зародится опасение, что в любом месте, которое будет отнесено к санаторно-курортным территориям, право собственности на землю может быть аннулировано. А это, между прочем, одно из фундаментальных конституционных прав человека.
— Откатав эту практику на наших доверителях, в будущем, прокуратура (причем не обязательно Генеральная, а, скажем, краевая или даже районная) может выйти к любому лицу с иском с теми же требованиями, которые были предъявлены к нам. И по сложившейся практике могут изъять земельные участки, либо снести объекты недвижимости. Как вы видите, все, что говорит прокуратура, приобретает силу закона, даже если такой нормы в законе нет. Я боюсь, что всё, что они говорят сейчас, будет положено в основу будущего судебного акта. Поэтому есть опасения, что ни сроки исковой давности, ни отсутствие норм в законе суд не остановят, чтобы удовлетворить иск прокуратуры, — уверен Юрий Пустовит.
Это еще не всё. Адвокат Наталья Платонова в ходе заседания попыталась выяснить, каким образом прокуратура собирала доказательства по данному делу. И что послужило основанием для того, чтобы стражи закона обратили внимание на земельные участки в Ольгинке. Ведь таких участков по побережью Краснодарского края — не мало.
— Процессуальные нормы требуют, чтобы у каждого доказательства был источник его происхождения. Они должны быть получены законным путём. Прокуратура утверждает, что их собирали в рамках, процитирую, «прокурорской проверки в форме надзорных мероприятий». Но мы хотим понять, законен ли был этот способ. Потому что если сотрудники прокуратуры получали доказательства незаконно, то они не могут быть приняты судом. Если проверка была незаконной, если она не была надлежащим образом оформлена, если не было повода, основания и целей у этой проверки, то все доказательства, полученные в её ходе, будут с нарушением закона. И 55 статья ГПК РФ говорит, что суд не может их использовать при вынесении решений.
Для любой прокурорской проверки требуется повод и основания. Они должны были получить из какого-то источника информацию, счесть её достойной внимания, и далее, в соответствующем порядке, установленном Законом о прокуратуре, начать на это реагировать. Я на заседании раз десять задала вопрос: по какой причине прокуратура начала собирать документы по земельным участком в Ольгинке. Но ответа я так не получила.
Адвокат Айдемиркан Байкулов о том, что его заявитель будет участником судебного процесса узнал за день до судебного заседания,
— Официальное извещение произошло 16 августа посредством прокуратуры. То есть повестка было без гербовой печати суда, о том, что моего заявителя вызывают в суд, была вручена непосредственно мне и, в последствии, моему доверителю. То есть между официальным уведомлением и заседанием прошёл один рабочий день. Процессуальное право на ознакомление с официальными материалами по делу я получил только после того, как суд привлёк моего заявителя как соответчика. А это тридцать три тома, плюс материалы, которые были представлены всеми сторонами по данному процессу. То есть, насколько я понимаю, это ещё два тома. Такой объём осилить невозможно даже за пять рабочих дней, не то, что за один. Ведь всё это надо не просто прочитать, но проанализировать и составить соответствующую позицию.
Байкулов просил суд отложить заседание, чтобы он успел ознакомиться с материалами дела. Но получил отказ, который расценивает как нежелание суда соблюдать определённые нормы, прописанные в ГПК РФ, и попытку поскорее вынести решение по данному делу.
Но стоит ли спешить в таком щепетильном вопросе как землевладение. Ведь территории, которые при желании можно отнести к санаторно-курортным простираются от кромки моря до Кавказского хребта. А это — тысячи Ольгинок с потенциально спорными земельными участками. Собственники которых будут отстаивать своё добро до последнего. Так стоит ли будоражить людей, да ещё накануне выборов?
Следующее заседание назначено на 24 августа.